Понятие здоровья с исторических и психолого-социальных позиций

Существуют исторические подходы к изучению феномена здоровья, связанные со стадиями развития человеческого сообщества [Столяренко 2006:24], которые предопределяют существование определенной модели здоровья. Например, в доклассический период господствовала натуралистическая модель здоровья, в средневековье – теологическая, в классический и неоклассический период – адаптационная. В современном мире (постнеоклассический период) традиционную для сегодняшнего дня адаптационную должна заменить творческая модель здоровья, и мы постараемся в наших дальнейших рассуждениях доказать данное положение.

В античной концепции здоровье, прежде всего, связывалось с внутренним устройством человека, и рассматривалось как гармония и соразмерность, оптимальное соотношение телесного и душевного. Философы античного мира считали, что базой здоровой жизни является разум, поэтому основные душевные качества здорового человека – здравомыслие и самообладание. В рамках данной натуралистической модели быть здоровым – значит следовать собственной природе и общей природе вещей, поэтому обращение к себе является необходимым условием здорового и полноценного существования человека.

В средние века здоровье связывается с духовными аспектами, когда наличие греховности приводит к телесной немощи человека. В теологической модели истинно здоровым человеком считается святой человек, ведущий аскетический образ жизни, смыслом которого является преодоление ограниченности и греховности человека, постоянное духовное самосовершенствование, осознание духовного родства с Богом.

В XIX веке здоровье начинает рассматриваться как феномен, имеющий биосоциальную природу, формирующийся и преобразующийся в процессе адаптации к окружающему миру. Здоровье, с одной стороны, обеспечивает способность поддерживать постоянство внутренней среды организма, с другой – дает возможность человеку адаптироваться к окружающей среде. В этой связи оздоровление понимается как успешная адаптация и всесторонняя гармонизация отношений субъекта с окружающим миром.

Теоретическими предпосылками адаптационной модели стали в биологии – эволюционное учение Ч. Дарвина, считавшего движущей силой эволюции борьбу за выживание, ведущую к более совершенному приспособлению к среде, в социологии – теория Э. Дюркгейма, которая любое представление душевной жизни человека рассматривала как функцию социальных отношений (Дюркгейм, 1995). В рамках указанных базовых теорий формировались разнообразные подходы к определению индивидуального здоровья в рамках адаптационной модели.

В соответствии с теорией биологической адаптации Г. Селье, человек может полноценно существовать, если жизненные стрессы поддерживать на оптимальном уровне, так как в стрессе человек здоровый и успешно адаптированный может обрести «аромат и вкус жизни» (Селье, 1992). К сожалению, определить этот оптимальный уровень непросто, поскольку разные люди неодинаково реагируют на один и тот же стрессовый раздражитель. Кроме того, даже конкретный человек, в зависимости от психологического состояния, социального окружения по-разному оценивает один и тот же стрессовый фактор. Следовательно, в теории Г. Селье не учитываются возможности социально-психологических ресурсов, которые человек привлекает для восстановления здоровья.

Широкое распространение в среде специалистов, занимающихся восстановлением здоровья, получил нормоцентрический подход. У слова «норма» – латинские корни, в латинском языке оно употреблялось в смысле «правило, образец, руководящее начало». В русском же языке это слово истолковывается и как узаконенное установление, установленная мера, средняя величина чего-нибудь. В философском смысле норма есть общепринятое правило, образец поведения или действия, с помощью которых обеспечиваются упорядоченность, регулярность социального взаимодействия индивидов и групп. Норма выражает то, что существует или должно существовать. Норма – своего рода мера, показатель заключения и оценки чего-либо. Следовательно, нормальное – соответствующее норме, подчиняющееся правилу, аномальное – отклоняющееся от нормы [Ушаков 1938:593]. Поэтому в рамках нормоцентрического подхода для всех характеристик человеческого здоровья (анатомических, физиологических, психических) вычисляются среднестатистические показатели нормы. Это – некий оптимальный уровень функционирования какого-то среднего организма и психики, и отклонение от нормы рассматривается как развитие болезни. Но граница между нормой и не нормой (болезнью) не носит жесткого разделительного характера. Нормативность ограничена рамками, поскольку все устоявшееся, привычное, считающееся нормальным со временем исчерпывает себя, преодолевается в ходе личностного, социального и духовного развития человека. Кроме того, позиция нормальности не всегда учитывает индивидуальные характеристики человека, так как зачастую то, что для одного является нормой, для другого – уже болезнь.

Следовательно, в свете вышеуказанного подхода, все, что укладывается в норму, – это хорошо, а все, что нарушает границы нормального, – плохо, но тогда определенные характеристики личности (творчество, оригинальность и т. д.) автоматически будут записываться в разряд ненормальных.

В феноменологическом подходе К. Ясперса «центр тяжести» смещен в другую сторону, когда проблемы здоровья и болезни трактуются как фундаментальные аспекты или вариации индивидуального, неповторимого способа бытия в мире. Они включены в субъективную картину мира и могут быть постигнуты лишь в ее контексте. Л. Бинсвангер, продолжая традиции К. Ясперса, пытался постичь различные формы патологии как вариации индивидуального способа существования, утверждая, что за психическим отклонением пациента обнаруживается его уникальное мировоззрение и целостное отношение к миру [Бисвангер 1999:35]. С ним солидарен лидер антипсихиатрического направления Рональд Лэнг, который утверждал, что любые психические феномены следует постигать, «входя в контекст индивидуального бытия в мире, в свете переживания человеком самого себя в связи с другими» [Лэнг 1995:9]. Но примеры психических заболеваний свидетельствуют, что эта «уникальная индивидуальность» может быть социально опасна, следовательно, в феноменологическом подходе в отношении к здоровью человека отражено пренебрежение общественной сущностью человеческих отношений, игнорирование рекреационных возможностей социальной среды.

Попытку «максимализировать» воздействие окружающего социума на состояние здоровье человека предприняли бихевиористы – наиболее последовательные сторонники адаптационного подхода. Признавая научение основным процессом, в ходе которого формируется психика, они абсолютизируют влияние внешней среды и считают, что в основе нарушения здоровья лежат патогенно функционирующие условно-рефлекторные механизмы, вновь и вновь запускающие неадекватные поведенческие реакции, поэтому роль человека как субъекта, по мнению бихевиористов, в процессе оздоровления крайне пассивна. Проблематика здоровья при этом сужается до соответствия поведенческих реакций человека требованиям окружающей его внешней социальной реальности, которая может как позитивно, так и негативно воздействовать на человека, но, на наш взгляд, здоровое начало личности пытается активно сопротивляться разрушению, используя индивидуальные защитные механизмы, сформированные в детском и юношеском возрасте.

Негативный аспект влияния социальной среды на ребенка акцентируется 3. Фрейдом. Рассматривая коммуникативно-интерактивную сферу ребенка как определяющую и моделирующую по отношению к будущему психическому здоровью индивида, ученый утверждал, что социализация несет человеку подавление биологических инстинктов, деформирует естество, позволяя человеку, приспособившись к реалиям социальной жизни, обрести устойчивое положение в мире. По мнению психоаналитика, конфликт биологического и социального и приводит к утрате душевного здоровья. По нашему мнению, это ограниченный подход к структуре психической деятельности человека, поскольку, с одной стороны, речь идет только о больном (невротическом) человеке, а с другой стороны – акцент сделан лишь на связи биологической и психологической сторон жизни личности (подсознания и сознания), а взаимосвязи сознания и сверхсознания игнорируются. Данное обстоятельство исключает использование потенциальных возможностей духовной сферы человека в сохранении собственного здоровья.

Э. Берн, рассматривая взаимодействия социального окружения и индивида в виде сложной социальной игры, считал возможным оздоровление личности при условии выхода из деструктивных игр и осмысленного переписывания «родительского сценария» (Берн, 1992). Ограниченность данного подхода в том, что игра – это лишь один из видов деятельности личности, а человеческое существование сложнее всяких сценариев.

Таким образом, на наш взгляд, в адаптационной модели (включающей в себя медико-биологический и психолого-социальный аспекты) выделяются следующие принципиальные подходы к определению понятия здоровья: а) здоровье как отсутствие болезни; б) здоровье как норма; в) здоровье как успешная адаптация; г) двухмерная модель здоровья, включающая в определение здоровья как физические, так и психолого-социальные аспекты. При этом человек играет роль пассивного объекта, вынужденного приспосабливаться к наличной реальности, что сужает поле человеческой активности, не отражает творческую направленность его деятельности, преображающую как внутренний, так и окружающий мир.

Поэтому адаптационная модель здоровья определяет лишь охранительную и тренирующую стратегии заботы о здоровье. В соответствии с первой, коррелирующей с медико-гигиеническим подходом, человека следует оберегать от всех вредных факторов. Тренирующая стратегия построена на стремлении повысить адаптационные возможности (биологические, психологические, социальные) человека, наилучшим образом подготовить его к встрече с нежелательными, опасными для здоровья воздействиями.

Но в условиях критически измененной человеком окружающей среды (наличие духовно-нравственного и экологического кризиса), по нашему мнению, наиболее эффективна преобразующая стратегия, которая базируется на активной деятельности человека по изменению в благоприятную сторону как окружающих вредоносных факторов (не только экологических, но и социальных), так и нарушений индивидуального здоровья. Данная стратегия лежит в основе творческой модели процесса оздоровления. Эта модель основывается на личностном потенциале человека, поэтому в проводимом исследовании, при изучении феномена здоровья, нами за основу берется гуманистический подход (Э. Эриксон, К. Роджерс, Э. Фромм, А. Маслоу).

Э. Эриксон, рассматривая становление человека как поэтапный процесс, включающий определенные стадии с характерными для них кризисами, убедительно показывает, что самой логикой человеческого развития личность периодически подводится к выбору между зрелостью, здоровьем и – регрессом; между личностным ростом, самоопределением – и болезнью, неврозом. Благополучное разрешение очередного психосоциального кризиса представляет индивиду больше возможностей для роста и самореализации. Для базовых посылов нашего исследования важно, что теория Э. Эриксона указывает на наличие внутренней связи между личностным ростом и здоровьем.

Рассматривая здоровье в аспекте естественного личностного развития, как атрибут свободно развивающейся и открытой опыту личности, К. Роджерс вводит понятие конгруэнтности, отражающее способность личности реагировать и действовать искренне, открыто выражая свои подлинные чувства и установки. Например, когда педагог, стремясь заслужить одобрение окружающих (администрации школы, сотрудников педагогического коллектива, родителей учащихся) проявляет неконгруэнтность (неподлинность), это препятствует его самореализации, негативно сказываясь на состоянии здоровья.

К. Роджерс полагал, что если человек склонен отрицать негативные стороны жизни, то он лишает себя полноты жизненного опыта. Следовательно, человек восстанавливает психическое здоровье, возвращая себе подавлявшиеся и отрицательные части своего «Я» и ассимилируя негативные аспекты жизненного опыта. Полноценно функционирующий человек постоянно находится в процессе всесторонней самоактуализации, он способен всегда свободно реагировать на ситуацию и свободно переживать свою реакцию, что позволяет ему жить подлинной, по-настоящему «хорошей жизнью». Согласно роджерианской модели, движение к «хорошей жизни» предполагает возрастание открытости опыту, стремление жить настоящим и доверие к своему организму. К. Роджерс писал: «Хорошая жизнь – это процесс, а не состояние бытия. Это направление, а не конечный пункт. Причем направление, выбранное всем организмом при психологической свободе двигаться куда угодно. Это организмически выбранное направление имеет определенные общие качества, проявляющиеся у большого числа различных и единственных в своем роде людей» [Роджерс 1994].

В замысле нашего исследования используются и идеи Э. Фромма, который выявляет мотивационные и ценностные основания индивидуального человеческого бытия, исконные и относительно независимые от социального устройства. Э. Фромм полагал, что полноценное удовлетворение специфических человеческих потребностей и индивидуальное разрешение фундаментальных проблем человеческого существования является не менее важным требованием здоровой жизни, нежели приспособление к социальному окружению. Если социальные условия препятствуют самоопределению и раскрытию личностного потенциала, а социальная адаптация требует подавления глубинных потребностей человека и отказа от индивидуального своеобразия, то это приводит либо к протесту и бунту, либо к деформации человеческой природы. Эта деформация выражается в особых характерологических изменениях личности. Например, приспособление учащихся к требованиям школьной жизни, недостаточно учитывающих индивидуальные особенности детей, может приводить к нежелательным изменениям личности школьников, в частности, к развитию школьных неврозов.

Суть гуманистической идеи Э. Фромма состоит в том, что сколь бы велика и могущественна не была социальная детерминация личности, человеческая природа всегда предполагает возможность свободного самоопределения и выбора (Фромм, 1990). Личность в определенной степени автономна, поэтому даже в неблагоприятных социально-экономических условиях у человека имеется возможность сохранять и укреплять индивидуальное здоровье.

В качестве одних из ведущих теоретических посылов в нашем исследовании взяты идеи А. Маслоу, который выдвигал как критерий здоровья «полную актуализацию возможностей человека», или самоактуализацию как стремление к развитию. Ученый считал, что у человека есть собственная сущностная природа, самость: врожденные потребности, способности и тенденции, которые по своей сути не злы, а добры или нейтральны, поэтому полностью здоровое, нормальное и желательное развитие состоит в актуализации этой природы, в реализации этих возможностей. Он считал, что высочайшие порывы человеческой души практически всегда недооценивались, а человеческая природа далеко не так плоха, как о ней говорят. И хотя внутренняя природа человека слаба, тонка, хрупка и может легко одолеваться внешними препятствиями – давлением культуры, неправильным отношением окружающих, собственными привычками и слабостями, организм в большей мере, чем предполагали столетие назад, обладает тенденцией к выбору здоровья, роста, биологического успеха. Этот подход означает предпочтение доверия организму перед недоверием, предполагается, что индивид хочет быть полноценным человеком. Поэтому, главное определить не болезнь, а психическое здоровье. Психически здоровый индивид – «зрелый, с высокой степенью самоактуализации», в отличие от среднего человека – некого человеческого существа с заглушенной и подавленной способностью и одаренностью.

Согласно данному подходу, здоровый человек должен рассматриваться во всей совокупности его биологических, психологических и духовных проявлений, которые равноправно представлены в мотивационной сфере личности [Маслоу 1999:22-23].

Результаты длительных исследований привели А. Маслоу к выводу, что наиболее здоровые в психологическом плане люди (или наиболее творческие, или наиболее сильные, или наиболее мудрые, или наиболее близкие к идеалу святости) могут играть роль биологических образцов и сообщать менее чувствительным, что на самом деле для них ценно [Там же, с.17].

Отличительные черты концепции А. Маслоу – постоянное акцентирование взаимосвязи между здоровьем самоакцентированной личности, основными (базовыми) потребностями и ценностями (Б-ценности), исконно присущими человеческой природе [Маслоу 1997:7-8; 34].

Нами используются и идеи К. Юнга, сумевшего значительно раздвинуть границы научного знания о человеке, благодаря открытию коллективных измерений психики, к которой относятся конструкты и соединения, имеющие универсальное, общечеловеческое значение. Ученым выявлены глубинные основания и скрытые движущие силы, которые, действуя незримо и неподконтрольно, определяют становление человека, его судьбу, постоянно направляя разнообразные психические импульсы и устремления к достижению интеграции на более высоком уровне.

При проведении экспериментальной работы мы опирались на положения экзистенциально-гуманистического подхода, одним из лидеров которого считается Дж. Бьюдженталь – автор концепции, в основе которой лежат понятия заботы, поиска, субъективности, внутреннего осознания, переживания чувств и эмоциональной вовлеченности, отражающие бытие человеческой личности. В рамках этого подхода человеку нужно помочь стать более живым, активизировать его интерес к собственной жизни, развить способность заботиться о себе и творчески изменяться, осознавая и используя свои внутренние потенциалы (курсив наш). По мнению Дж. Бьюдженталя, проживание является фундаментальным делом жизни человеческой, но каждый человек имеет субъективный конструкт «Я и окружающий мир», созданный предыдущим опытом. Усилия по поддержанию неизменного конструкта «Я и окружающий мир» в целях самосохранения и собственной безопасности являются калечащими (Бьюдженталь, 1995). Интерес к собственной жизни и поиск путей ее изменения – есть проявление заботы о себе, без которой невозможно человеческое существование, здоровье и личностный рост.

В качестве основного в нашем исследовании используется аксиологический подход, где здоровье выступает как универсальная человеческая ценность (вне зависимости от времени, места и общественного уклада общества), которая соотносится с основными ценностными ориентациями личности и занимает определенное положение в ценностной иерархии. Поскольку главнейшей и определяющей ценностью, началом всякой системы ценностей является человек (вне человека говорить о ценностях беспредметно), то к высшим необходимо отнести наиболее общие для людей ценности, такие как свобода, достоинство, справедливость, равноправие, добро, красота, условия и смысл жизни человека, его счастье и здоровье.

Б. Т. Юдин указывает на то, что в понятии «здоровье» синкретически объединяются разнородные пласты: факт, норма и ценность, что выдвигает проблему сохранения физического, психического, психологического здоровья – на первый план человеческого бытия (Юдин, 2000).

При этом здоровье не может являться смыслом жизни, но оно –главное условие счастливой жизни. Как писал Н. М. Амосов: «Говорят, что здоровье – счастье уже само по себе. Это неверно: к здоровью так легко привыкнуть и перестать замечать. Однако оно помогает добиться счастья в семье и в работе. Помогает, но не определяет» [Амосов, 1979:5]. То есть здоровье можно рассматривать в качестве оптимальной предпосылки для выполнения человеком намеченных жизненных целей и задач, его предназначения, в конечном счете, его самоосуществления на Земле. Главный принцип здоровья не в том, чтобы только иметь крепкое здоровье, а в том, чтобы реализовать с помощью своего здоровья свою миссию (Ананьев, 1998).

Таким образом, ныне существующие дефиниции здоровья человека опираются на одну из двух парадигм – адаптационную или креативную. Первая рассматривает здоровье человека как состояние, где человек должен быть уже пред-больным или расценивается в качестве кандидата в больного в окружении болезнетворных факторов социальной и экологической окружающей среды. Вторая рассматривает здоровье человека как процесс: свободный выбор естественных ценностей и целей благополучного существования человека предопределяет его здоровое настоящее и будущее бытие.

Все вышеназванные концепции и определения рассматривают здоровье в качестве индивидуальной характеристики, при этом сущность здоровья раскрывается через те или иные функции, которые обеспечивают жизнедеятельность человека как био-психо-социального существа.